Сила психотерапии - блог №1015822

Хочу поделиться опытом работы, в ходе которой выяснилось, что у пациентки вялотекущая шизофрения с параноидными включениями. 

Ко мне обратилась женщина с просьбой поработать с ее ребенком. У мальчика диагностирован синдром Жиля Де-ля-Туретта. В ходе консультации было решено, что мальчик будет ходить ко мне 2 раза в неделю, мы будем с ним работать в рамках песочной терапии. Но..., меня очень заинтересовала мама, которая очень широко и много рассказывала о проблеме сына, о своей истории и пр. Много было разных моментов, которые заставили меня задуматься, но интуитивно почувствовала, что работать нужно и с мамой тоже. К тому же, мне было просто интересно поработать с ней, т.к. она обладала способностью глубоко мыслить и легко шла на контакт. Мы решили, что параллельно с мальчиком, я буду вести и ее терапию. В разное время, но в один день, т.к. они приезжали из далека. 

Не имея большого опыта работы с психиатрическими пациентами, которые к тому же еще и без официального диагноза, я втянулась в ее игру, хотя замечала, что она очень активно во всем со мной соглашается, проявляет заинтересованность и даже углублялась в глубинную работу над собой, как мне тогда казалось. Это очень тешило мое молодое самолюбие, повышало самооценку. Но что-то было не то, но я особо не акцентировала свое внимание на голосе моей интуиции, пока однажды не произошел интересный прецедент. Мальчик принес игрушку, которая изображала Демона (мама относила себя к очень верующим людям) и сказала, что это ужасная игрушка, которая должна остаться у меня в кабинете. Ребенку явно нравилась эта игрушка, но он не решился пойти против решения матери, поэтому оставил ее у меня. Мы с ним немного поговорили об игрушке, к которой он потерял интерес. При завершении терапии с ним, он о ней вспомнил и нашел, но отказался забрать обратно, хотя я и предложила. Но это отступление. 
Мама, когда пришло ее время для очередной сессии, затронула эту тему, про игрушку. На фоне моих личных проблем, где у меня было немного агрессивное и чувствительное к раздражителям настроение, я невольно «наехала» на нее из-за этой игрушки и как-то прямо сказала, что эта игрушка — это она. (Для полной картины необходимо описывать тут всю сессию, чего я не стану делать, чтобы не засорять блог текстом и не нарушать конфиденциальность). Подобное заявление выбило ее из колеи и позволило снять маску, за которой она все это время пряталась, но я не замечала. Она обиделась, расстроилась и ушла. Но на следующую встречу пришла (выхода у нее не было, т.к. шла ж параллельно работа с ребенком) и рассказала, что пережила очень сильный стресс, когда осознала, кем она есть для себя и ребенка. Она призналась, что у нее были даже суицидальные мысли. Это меня насторожило, но мы смогли очень конструктивно поговорить, поднимая вопросы злости, агрессии, переносов и пр.

Это было начало открытия правды! Когда были какие-то каникулы, они сделали перерыв и, приехав ко мне в очередной раз, привезли рисунки, которые рисовали дома вдвоем. Увидев их, я поняла сразу суть проблемы и мамы, и ребенка, и семьи в целом. (рисунки выложу позже, т.к. они в данный момент вне доступа). На рисунках очень четко видно, как ребенок выстраивает защиты от матери — было много рамок и прорисованных контуров. В то время как мама нарисовала Что-то со щупальцами и глазами. И только после этих рисунков она призналась, что давно слышит какие-то шумы в ухе, что на нее воздействуют электричеством с электрощитка, что иногда ей кажется, что ее преследуют и хотят сделать что-то плохое. Мы заговорили о визите к психиатру.

Прошло время, она вернулась в терапию (ранее она сама отказалась от дальнейшей работы) и рассказала, что у нее было очень сильное видение (зрительные галюцинации), на фоне перенесенного стресса — она разбила дорогую вазу у хозяйки, где она работает домохозяйкой. К психиатру она не дошла, но я заметила, что она уже довольно смело говорит о своей проблеме, не юлит и не «умничает». Я заметила, что на ней нет тех масок, которые были в начале нашей работы. Мы поработали еще какое-то время и обсудили вопрос завершения работы с ней, чтобы можно было более полноценно работать с ребенком. 

К сожалению, до сегодняшнего дня она так и не дошла к психиатру((( но я рада, что такой опыт был в моей практике. Ведь официально диагноза у нее нет, но по факту — к сожалению, есть.