почему в боснийском кризисе в 1995 году Франция вернулась в НАТО на уровне главкома военных штабов? - вопрос №2449599

Формулу взаимоотношений Франции и НАТО очень метко определил бывший министр иностранных дел правительства Л.Жоспена (1997-2002 гг.) Ю.Ведрин: «Друзья, союзники, но не приспешники»4. С ее помощью выстраивались взаимоотношения Франции с США, она также позволила Франции установить во внешней политике «голлистско-миттерановско-шираковский консенсус», основной смысл которого сводился к тому, что Франция пользовалась правом независимости суждений по вопросам мировой политики, не порывая при этом с принципом атлантической солидарности5.

Окончание холодной войны заставило французских лидеров искать возможности успешного применения этой формулы для решения новых задач, поставленных условиями формирования нового мирового порядка. Первым в этом направлении начал действовать Ф.Миттеран, рассуждая в картезианском духе так: «Когда исчезает причина, породившая союз, должен исчезнуть и он сам»6. В 1990-1991 годах он выдвинул амбициозный план обеспечения европейской безопасности силами самих европейцев путем образования Европейской конфедерации с участием тогда еще СССР и бывших социалистических стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ). Безусловно, за этим планом угадывалось стремление Ф.Миттерана по-прежнему играть посредническую роль в мировой политике и «сдержать мощь объединенной Германии и США»7. Он активно обсуждал свой план с М.С.Горбачевым, однако вполне понятно, что в представления американского истеблишмента о новом мировом порядке этот план никак не мог вписаться. Кроме того, не вызвал он энтузиазма и у стран ЦВЕ.

Таким образом, при Ф.Миттеране рухнула французская мечта о том, чтобы освободить объединяющуюся Европу от натовских рамок. Но в условиях продолжавшегося в постбиполярном мире тектонического сдвига мирового геополитического пласта Франция оказалась перед лицом сразу нескольких дилемм. Во-первых, речь шла о том, как совместить «особое положение» в НАТО с все большим ее втягиванием в расширяющиеся по всему миру операции альянса по поддержанию порядка и безопасности, в том числе и военные. Во-вторых, со всей очевидностью обозначилось, что относительная изоляция Франции в НАТО затрудняет возможность внести свою лепту в разработку дальнейшей стратегии альянса. В-третьих, французских политиков все больше захватывало желание превратить одобренную Маастрихтским договором Европейского союза (ЕС) в 1992 году общую внешнюю политику и политику безопасности Европы (ОВПБ) в автономную военно-политическую структуру, а не в простой придаток НАТО. Они хотели, не нарушая «голлистско-миттерановский консенсус», в очередной раз возглавить процесс объединения Европы.

Инициативу взяли на себя Президент Ж.Ширак и его премьер-министр А.Жюппе. В 1995-1997 годах они заявили о готовности «нормализовать» позицию Франции в альянсе. Французская сторона предложила начать постепенное сближение своей страны с НАТО, чтобы со временем «интегрироваться в его единое военное командование». Но при этом ею были выдвинуты два предварительных условия. Ради принципа «разделения властей» в альянсе она потребовала поста командующего южным штабом блока с центром в Италии и настаивала на том, чтобы до «интеграции был достигнут прогресс в организации Европой своей системы обороны»8. Претензии Франции показались тогда чрезмерными не только американцам, но и итальянцам и испанцам,  и в результате задуманная по-шираковски франко-натовская «нормализация» не состоялась.

Однако это то, что лежало на поверхности, тогда как на деле, при Ж.Шираке, корректировка «французской исключительности» в НАТО началась. Так, уже в 1995 году, в разгар боснийского кризиса, Франция вернулась в Военный комитет НАТО на уровне главкомов военных штабов стран-участниц. Силу французам придало провозглашение ЕС в 1999 году Общей европейской политики безопасности и обороны (ОЕПБО), открывавшей перспективы для достижения ЕС автономии в военно-политической сфере. К тому же нельзя забывать об изменении характера трансатлантических отношений, а вместе с ним и положения Франции в альянсе, под влиянием важнейших событий начала третьего тысячелетия, таких как 11 сентября 2001 года, военная операция против талибов в Афганистане 2002 года, война в Ираке 2003 года, расширение НАТО и ЕС 2004 года и т.д.