Будучи ребенком, она даже не удивлялась, когда отец заглядывал в ванную, во время ее купания. Ему всегда вдруг требовалась какая-то вещь, которая там лежала. Сначала она недоумевала, почему ее отец, такой многогранно образованный, умеющий, как Цезарь, делать несколько вещей одновременно, забывал, что ему что-то может понадобиться из ванной и именно тогда, когда она будет кем-то занята. Ну, когда дети были маленькие, понятно, он боялся, что они захлебнутся, и проверял их постоянно, прислушиваясь к звукам из ванной. И когда она подросла, ей поручалось следить за маленькими братьями в ванной, ей ставили там стульчик, и она сидела и смотрела, чтобы братья не кувыркались и не брызгались слишком сильно. А чего боялся отец, заходя к дочери-подростку? Ей было неловко, стыдно, она прятала руками свое тело и мучительно долго, как ей казалось, ждала, когда он уйдет.

Потом был случай, когда она, проснувшись ночью, увидела своего отца сидящего над ней. Ей показалось, что его руки были у нее в трусах.